Тайские кошки. Форум любителей тайских кошек.

Воздушное путешествие с лучшим другом.

Основано на реальных событиях и посвящается навсегда любимым девочкам – немецкой овчарке Нейджи (или просто Шеба) и маленькой принцессе – полосатой кошке Кэтрин (или просто Катюша).

В тот год апрель в Н-ске был удивительно теплым и солнечным. Погода стояла прекрасная, но это был не просто еще один апрельский вечер, а вечер нашего отъезда - мы навсегда уезжали из нашего любимого города – города, где прошло мое детство, где мы прожили больше 10 лет. Мы уезжали в новую жизнь, окрашенную яркими мечтами и надеждами, но пугающую своей неизвестностью. Мы это – моя мамуля, я, наша любимая кошка Катя и обожаемая собака Шеба (папа в силу определенных обстоятельств решил лететь следующим рейсом и, как выяснится позже, это было очень мудрое решение, благодаря которому он избежал многих треволнений). По дороге в аэропорт мы с мамой печально переглядывались и вздыхали, озираясь по сторонам и стараясь запечатлеть в памяти каждый уголок нашего Н-ска. Душу переполняли одновременно и радость и грусть. Кто не понимал нашей грусти, так это Шеба, которая весело пела песни в машине, тыкалась в окошки, иногда ради смеха облаивая прохожих (не подумайте, что она была плохо воспитана – просто у нее было очень хорошее настроение), и прыгала от радости, так как, наконец-то, у неё будет настоящее приключение! Когда мы прибыли в аэропорт, все окружающие косились на нас с подозрением. Да это и не удивительно, учитывая, что помимо чемоданов и сумок с нами была немецкая овчарка, на которую впервые в жизни натянули этот отвратительный, по её мнению, намордник, поэтому она всё время будто бы приплясывала, пытаясь стянуть его лапой, и непонятный ящик (кошачий домик), в который все мы по очереди взволнованно заглядывали, громко приговаривая «кис-кис-кис». Людям, наверное, не часто приходится видеть такие картины! В аэропорту всё, в общем-то, шло гладко, без происшествий… разве, что Шеба с грохотом свалилась с весов, на которые её необходимо было взгромоздить, так как при регистрации билетов от нас непременно потребовали проверить её вес (как она заявила позже, это была глупейшая затея - такое могло прийти в голову только людям!). Наши мучения начались в тот момент, когда пришло время покидать помещение аэропорта и подниматься на борт самолёта. К счастью, в 1996 году нам ещё удалось найти авиакомпанию, которая позволила нам взять с собой в салон не только кошку, но и собаку - я никак не могла допустить, чтобы мою любимицу поместили в клетку и безжалостно запихнули в багажное отделение, как старый ненужный чемодан (когда я рассказала Шебе, что с некоторыми собаками именно так и поступают, она только в ужасе прижала уши и попросила меня не молоть чепуху – такого просто не может быть!). Итак, мы с мамой решили, что лучше всего будет зайти в самолёт последними, чтоб Шеба, не дай Бог, кого-нибудь не напугала, ведь глядя на неё мало кто верил нашим словам о том, что она добрейший пёс во вселенной. Нельзя сказать, что эта идея была такой уж замечательной. Сначала, Шеба внимательно (и главное – молча!) следила за тем, как вереница людей медленно поднималась по трапу. Потом она начала подозрительно коситься на меня прекрасными чайными глазами и, в конце концов, не выдержала - во весь голос она принялась кричать о том, что, если мы не поторопимся, самолёт улетит без нас и, хотелось бы ей знать, за какие грехи ей достались такие нерадивые хозяева? Люди шарахались от нас в разные стороны, Шеба продолжала скулить на разные лады, очень громко и взволнованно подвывать, а я безуспешно пыталась, убедить её помолчать хоть пару минут. Бедная моя мамочка испуганно глядела то на меня, то на мое капризное дитя, то на кошачий домик, из которого уже подозрительно давно не раздавалось ни звука. В конце концов, мы все-таки успешно поднялись на борт самолёта, (хотя, здесь лучше подошло бы слово «взлетели», ибо Шеба очень боялась опоздать) и начали усаживаться на свои места. Стоит заметить, нам очень повезло, так как стюардесса, которая нам помогала, оказалась истинной «собачницей» (дома ее ждал любимый стаффордширский терьер), поэтому она мужественно терпела неодобрительные выкрики Шебы в своей адрес. Когда мы, наконец, добрались до своих мест, некая дама неопределённого возраста в выходящих за границы человеческого воображения красных шароварах и огромной голубой шляпе, одарила нас презрительным взглядом и заявила, что сидеть с нами рядом она не намерена! На что моя умница-Шеба возразила, что мы и сами не очень-то хотели сидеть рядом с человеком, додумавшимся нацепить себе на голову такую нелепую шляпу! Но нам и здесь повезло - самолёт был наполовину свободен, и недовольную пассажирку от нас успешно отсадили, поэтому в нашем с мамой распоряжении оказались все три сиденья. Мы уселись по своим местам, водрузив кошачий домик на сиденье с краю, и уговорили Шебу быть хорошей девочкой и помолчать вместо того, чтоб бессовестно позорить нашу семью. Всё складывалось хорошо. Мама вздохнула с облегчением после того, как мне, наконец, удалось убедить мою хулиганку в том, что сидеть на полу вовсе не так уж плохо. Однако через несколько минут взревели турбины, самолёт тронулся с места и медленно пошёл на взлёт. В этот момент Шеба недоверчиво покосилась на пол, с большой опаской посмотрела в иллюминатор, потом вопросительно уставилась на меня и начала тихонько подвывать. Как я не старалась объяснить ей, что ничего страшного не происходит, она меня не слушала и всё твердила, что ей это всё не нравится и не лучше ли нам вернуться домой в нашу милую квартирку к телевизору на тёплый диванчик? Терпела она не долго. Как только самолёт взлетел, она твёрдо заявила мне - либо она сядет рядом со мной, либо никуда не полетит вообще! Ну что я могла ей возразить? Ничего. И вот, она уже взобралась на мои несчастные коленки - сидит очень гордая и совершенно довольная собой, разглядывает всё и всех вокруг, тихонько напевает мне на ушко свои веселые песни и периодически тычется чёрным мокрым носом в решётку кошачьего домика, желая проверить, как там чувствует себя её полосатая сестрёнка Катюшка. Следуя примеру Шебы, мама тоже взволнованно заглядывала в домик - оттуда из темноты на неё испуганно смотрели огромные зелёные глазки-блюдца, и не доносилось ни звука (видно, Катя не считала наш полёт хорошей затеей). Лететь нам предстояло около 7 часов…
Пришло время обеда (любимое время суток моей Шебуси), и стюардессы начали челночить туда-сюда с подносами, наполненными всякой вкуснятиной. Нам с мамой, конечно же, было не до еды – она переживала за по прежнему хранившую гордое молчание Катюшку, а мне Шеба так отсидела коленки, что уже абсолютно всё было безразлично. Но Шебка, которую мы специально не кормили с самого утра, имела другую точку зрения: она вскакивала и нещадно топталась по мне всякий раз, когда мимо проходила очередная девушка с подносом. Она безустанно вертела головой в разные стороны и отчаянно рвалась посмотреть, что это все пассажиры так аппетитно разворачивают, жуют и чем это так вкусно пахнет? Вскоре, не выдержав её гипнотического и глубоко несчастного взгляда, добрые люди начали предлагать нам плавленые сырки, хлеб и вкусные куриные кусочки. Мама, которой уже порядком надоело Шебино нытьё, уговорила меня угостить «несчастного ребенка» хотя бы сырками, и уже минуту спустя капризуля Шебуся, восседая на моих коленках (настоящая Царица Савская!), за обе щеки уплетала разные лакомства, требовала добавки и запивала чаем из своей личной кружки. Так мы долетели до столицы нашей Родины Москвы, где в зале ожидания иностранные гости столицы приходили в восторг от «милых» шалостей Шебы (она могла без зазрения совести, заглянуть кому-нибудь в сумку, беззастенчиво и очень талантливо гипнотизировать того, кто осмеливался что-нибудь жевать в её присутствии, и, кроме того, постоянно заглядывала в кошачий домик, откуда по носу её теперь недовольно лупила серая полосатая лапа…).
Нам предстоял и второй перелет, но он уже не был для нас таким страшным. Наши девочки уже привыкли к самолёту и единственное, что на этот раз волновало неугомонную Шебу - это две украинские дамы, которые сидели, к несчастью, как раз напротив нас и на протяжении всего полёта без устали что-то бурно обсуждали, махали руками и будто специально моей голодающей актрисе назло разворачивали бесконечные свёртки с провизией и жевали, жевали, жевали...
Наконец, наш самолёт приземлился в ***аэропорту. По причине того, что моя рыжая волчица вновь боялась опоздать, мы спустились по трапу с той же невероятной скоростью, с которой на него поднимались - при этом нам пришлось выслушать от Шебы целую тираду, относительно того, как медленно мы шевелим ногами и к каким страшным последствиям это может привести, ведь мы рискуем попасть в западню и навсегда остаться в животе этой огромной стальной птицы! И, несмотря на то, что вид у нас с мамой был «слегка» потрёпанный, мы были очень счастливы! И пусть благодаря нашим перекошенным лицам, затравленным взглядам и взлохмаченным волосам, причудливо торчащим в разные стороны, мы с мамулей резко выделялись на фоне остальных пассажиров (а я кроме всего прочего ещё и хромала, так как Шеба отсидела мне все ноги!) – ничто уже не могло омрачить нашу радость! Мы благополучно долетели до пункта назначения и, что, самое главное, вместе с нами благополучно долетели наши ненаглядные девочки!
Так и закончилось наше воздушное путешествие, однако, не закончились приключения. Дело в том, что в течение нескольких последующих дней мы вынуждены были жить у родственников (которые, надо заметить, были не очень нам рады, особенно, когда увидели наших домашних любимцев…), но больше нам в тот момент, к сожалению, некуда было податься. В первую же ночь с нами случился анекдот. Было решено, что жить мы все вместе будем в специально отведённой для нас комнате, но проблема заключалась в том, что в соседней комнате, где жили родственники, стояла, к несчастью, кадка с небольшой (но, очевидно, очень любимой хозяевами дома) пальмой… А наша кисонька питала особую слабость к земле, к горшкам с цветами и к комнатным растениям. Так вот, той самой ночью (папа, вылетевший из Н-ска следующим рейсом, уже успел к нам присоединиться), нас с мамой разбудил папин встревоженный шепот: «Катька пропала!». Было ясно, что спать нам в эту ночь не придётся. Совместными усилиями после длительных рассуждений мы пришли к выводу, что вечером, пока все двери в квартире ещё были открыты, мечтая добраться до заветной кадки с пальмой, в которую она без памяти влюбилась с первого взгляда, Катерина проскользнула в зал, откуда теперь раздавался громкий и равномерный храп родственников. Что ж, придётся её как-то оттуда выманить, но как? Наша Катя не из тех кошек, которые, забывая о гордости, радостно бегут на зов своих хозяев – как правило, ее тягачом не сдвинешь с места. Папа вызвался добровольцем (всё же мы жили у его родственников) и секретная операция под названием «Достать кошку» началась. Итак, папа встал на четвереньки, зажал в руке целую горку фантиков от конфет (которыми я утешала Шебу, ведь она скучала по дому и заявила, что в сложившихся обстоятельствах её могут утешить исключительно шоколадные конфеты!) и пополз по тёмному коридору по направлению к залу. Мы же с мамой затаились в своей комнате и внимательно вслушивались. Через несколько минут из коридора начало раздаваться остервенелое шуршание фантиков. В какой-то момент шуршание затихло, но вскоре опять нарушило тишину ночного дома. Однако наша Катя, решила, что главная комната, то есть зал, гораздо больше подходит для такой важной кошечки, как она, поэтому наотрез отказалась сотрудничать с папой. Она и слышать ничего не хотела о возвращении в ту тесную комнату! Чуть позже папа с удрученным видом приполз назад и заявил, что эта негодяйка никак не поддаётся на уговоры и плевать хотела фантики. Мама посоветовала ему звать громче, на что папа вполне резонно заметил, что, если он будет звать и шуршать проклятыми фантиками громче, то всех перебудит. Тем не менее, он снова пополз по направлению к залу, и на этот раз из коридора раздался шепот: «Катя, Катя, кис- кис- кис», после чего опять наступила тишина. Папа стал звать громче, но после нескольких отчаянных попыток снова вернулся к нам в комнату и с тоской заявил, что эта бесстыжая кошка только высовывает полосатые лапы из-под двери, а потом убегает и прячется под диван, на котором в самом центре зала спят родственники! Когда он вновь растворился в темноте коридора, с целью повторить ту же процедуру, мы с мамой (конечно, это не очень хорошо, но) уже не могли сдержаться и хохотали во всю, слушая папины чертыхания и настойчивое: «Катя, Катя, кис-кис-кис!!!» Скажу честно, ползал он туда сюда почти всю ночь и, наверное, ползал бы ещё дольше, если бы в Катерине, наконец, не заговорила совесть. Она таки пожалела папу, высунула голову из-за двери и в тот же миг была безжалостно схвачена! Потом мы ещё долго вспоминали это происшествие и пытались представить лица наших родственников, если бы кто-нибудь из них всё-таки проснулся той ночью, вышел в коридор и увидел …нашего папу - главу семейства, стоящего на четвереньках в одном, пардон, нижнем белье под дверью их комнаты ночью и изо всех сил шурша фантиками от конфет…

PS На следующее утро мы с ужасом обнаружили, что ночью наша Катюша не тратила время даром - ей не удалось противостоять страсти, которую она испытывала к горшкам с землей и комнатным растениям (хотя она клялась нам, что противостоять пыталась – пыталась изо всех сил!) и она все таки превратила кадку с любимой пальмой папиных родственников в туалет для кошки. «А для чего вообще нужна эта дурацкая кадка, если не для этого? Вы даже не представляете, какой замечательный, уютный туалетик мог бы из нее получиться!», - мечтательно вздохнув, заявила нам Катя. В тот же день, не желая огорчать ничего не подозревающих родственников, папа решил выйти во двор и, пока никого нет дома, накопать для пальмы новой, свежей земельки. Но о том, что из этого вышло лучше даже не вспоминать… и надо же было такому случиться, чтобы именно в этот день хозяйка квартиры вдруг подумала о том, что хорошо бы вернуться с работы пораньше - поднимаясь по лестнице, она натолкнулась на папу, который по непонятной ей причине выносил на улицу ее драгоценную пальму в кадке!